Немного о себе как все начиналось (Страница 4 из 4)

«А вот вчера вечером перед сном — сижу с книжкой, отдыхаю, уже поздно… И тут! Как тяга навалилась… Я буквально слышал мысли в своей голове! «Давай, братан, накати уже чуть-чуть! Вон сколько не пил, сила воли есть! Заслужил ведь! Немножечко, ничего же не будет! Хорошего напитка выпей, не бодяги какой-нибудь! Все же пьют! Тебе нужно отдохнуть, сними стресс! Не сможешь же ты до конца своей жизни не пить спиртное — это невозможно!» Друзья, обратите внимание — были озвучены практически ВСЕ основные доводы, которыми кусок алкоголизированного сознания пытается обмануть остаток ненаркотизированного мозга. Я практически физически ощущал то, что это НЕ МОИ МЫСЛИ. Как будто алкогольный бес сидел и нашептывал на ухо. Тяга была сильная, но кратковременная…осознание наркотической природы этого явления и агонии алкогольного существа очень помогают. Минут через 10 всё прошло, и утром мне даже стало смешно от таких нехитрых ходов…»

Таким образом, тлетворный помысел ведёт себя подобно болезнетворному микробу: либо наш организм уничтожает проникшую заразу, либо она начинает свою губительную деятельность. Понятно, что здесь ни о каком соглашательстве речи идти не может, как не может их быть между поработителем и восставшим, между здоровым организмом и возбудителем чумы или холеры.

Надо бы показать всё это на каких-то наглядных примерах, для чего возьмем описание уже не столь успешной, как в предыдущем случае, невидимой брани с алкоголем, данное одним нашим соратником, которого условно назовем здесь Валентином:

«….Схема мышления: ну, попью на ресорте «всё включено», зря платил, что ли, — фигня, ничего ж не будет, зато время проведу с огоньком. Я, естественно, против этой позиции, но это исходит из глубин подсознания: мысль начинает рассматриваться, завоевывать сознание. Ты гонишь эти мысли и сам не понимаешь, почему снова и снова об этом думаешь, и потом не понимаешь, откуда внутри медленно возникает согласие, причем возникает как будто помимо рассудка, само по себе. А когда оно приходит, я могу хоть сто раз себе говорить: „Я этого делать не буду“, — и всё равно ведь сделаю…»

Здесь Валентин хорошо показал все основные ступени воздействия: появление мысли, её принятие, рассмотрение, действие принятой мысли на сознание, попытки противостоять ей, победа вражеской мысли. Теперь рассмотрим их по порядку:

1. Возникновение мысли: «Ну, попью на ресорте «всё включено», зря платил, что ли, — фигня, ничего ж не будет, зато время проведу с огоньком». Валентин ничего не говорит здесь о немедленном противодействии вражескому помыслу, из чего можно заключить, что этого противодействия Валентин не оказывал. Бездействие Валентина и предрешило дальнейший ход дела.

2. Оценка мысли: «Я, естественно, против этой позиции, но…». Здесь Валентин здравым рассудком понимает опасность предложения, он на собственном горьком опыте уже много раз убеждался в том, куда и к чему ведут такие помыслы. Но против его трезвого разума ведётся мощная подрывная работа: «но…». Это самое «но» может быть самым разнообразным, в него укладываются всевозможные оправдания употребления табака и/или алкоголя. И хотя это «но» исходит на первый взгляд от самого Валентина, на самом деле здесь идёт борьба между трезвым рассудком и поразившей его зависимостью, борьба «за» и «против» употребления алкоголя. В этой борьбе перевесило всё-таки «за», описанное в п. 1, что повлекло переход вражеской мысли через…

Рубеж! = = = = = = = = = = = = = = = = = = = = = = = = = = = = = =

…то есть произошло принятие мысли. Следует отметить, что переход мысли через рубеж почти наверняка означает поражение. Наше сознание можно уподобить осаждаемой крепости: пока мы не допускаем принятия мысли, враг не может добиться своего, но если мы приняли мысль — это равносильно прорыву противника внутрь, когда дальнейшее сопротивление делается бесполезным. Пытаться как-то договориться с впущенным внутрь врагом равносильно попыткам уговорить ворвавшиеся танки противника соблюдать правила дорожного движения, выставив против танка инспектора ГИБДД с полосатым жезлом.

3. Теперь, после прорыва внутрь, мысль воспринимается как своя собственная, и так как она принята, то решается уже совершенно иной вопрос: как воплотить её в действие? Если внешние обстоятельства позволяют — она претворяется тут же; если что-то мешает — она отправляется в тот самый «подвал», где ждёт своего часа, выскакивая потом совершенно неожиданно, словно чёрт из табакерки. Из-за огромной скорости мысли сорвавшийся остаётся позже в полном недоумении: «Ну как же я так? Сам не понимаю». Не понимает потому, что из-за огромной скорости мысли очень трудно проследить описанное здесь, не зная всего этого заранее. Всё происходит настолько молниеносно, что почти не осознается нами.